Поддержите наш проект
Номер Яндекс-кошелька: 41001425646399
Цитата недели
Мне как лесбиянке/феминистке мои чувства и моя плоть, как и мой разум, подсказывают, что связи между женщинами и среди женщин есть наиболее пугающая, наиболее проблематичная и наиболее потенциально трансформирующая сила на планете.
Адриенна Рич (Adrienne Rich)Рубрики
Ссылки
Метки
Вера Акулова ЛГБТ Микаэла Яна Ситникова аборт аборты активизм внутренняя мизогиния гендерная социализация гомосексуальные женщины гомофобия гомофобное законодательство в России группы движение за рубежом девочки доброжелательный сексизм домашнее насилие известные феминистки изнасилование инвалидность интервью контрацепция лесбийский феминизм маскулинность материнство мизогиния мифы о феминизме насилие невидимые женщины отношения отношения между женщинами повседневный сексизм радикальный феминизм расизм репродуктивные права российская история российская политика секс сепаратизм т* женщины теория феминизма трансфеминизм феминистское искусство церковь эйблизм
Неумолимый приговор
20.07.2016Но видеть своими глазами эти массы людей, освобожденных героической Советской Армией и бредущих по дорогам Европы к родным домам, от которых, по всей вероятности, не осталось камня на камне,- это никогда не забудется, останется, как неумолимый приговор всем тем, кто в этом виновен и кто захочет это повторить! Два советских полковника - Александр Дейнека и я - пишем этюды в разбитом Берлине. Зигесаллее с безголовыми и безрукими Фридрихами - памятниками гогенцоллеровской династии - пуста и выглядит довольно мирно. Какой-то сердобольный русский солдат положил на энергично протянутую длань каменного, но несколько легкомысленно пританцовывающего курфюрста его отбитую взрывом голову.
Я помню эту самую шикарную аллею еще по 1928 году. Помню одного полного господина со стоячим воротничком и такими же стоячими кайзеровскими рыжими усами, который, идя посредине аллеи, поворачивался к каждому из бесчисленных памятников во фронт и на мгновение замирал в патриотическом трансе. Сейчас вся эта каменная фальсификация истории преимущественно валяется среди поваленных деревьев и кусков взорванного камня. На одном из исковырянных осколками мраморных пьедесталов остался только сапог с кружевными раструбами и великолепной шпорой. Словом, для этюда - богатый содержательный материал, тем более, что солнце так мирно и ласково светит, а черную гарь и рыжий дым догорающих развалин относит куда-то в западном направлении.
Увлекшись работой, я не заметил, как за моей спиной столпился какой-то народ, только звон металла о камень заставил меня повернуться. Я увидел довольно картинно расположившуюся странную группу мужчин с лопатами и кирками. Физиономии явно интеллигентные, даже артистические, костюмы с претензией на солидность и изящество, но все в прошлом, все потертое и старенькое. Тихо переговариваются между собой, видимо, осуждают странное явление: еще бы - русский «оберет» с этюдником за таким мирным занятием. Думая, что я не знаю языка, уже громче говорят о моем этюде: обсудив, видимо, пришли к общему мнению: «Naturalismus».