Наталья Муфель «Основные проблемы гендерной социализации девочек»

Когда видим человека впервые, мы обращаем внимание на цвет волос, манеры, но в первую очередь «регистрируем» в своем сознании его пол. Разделение людей по их полу является автоматическим аспектом их восприятия. Определив пол человека, мы не только начинаем интерпретировать его/ее поведение, но и прогнозировать его. Когда же по каким-либо причинам, например разговаривая по телефону, общаясь через компьютер, невозможно точно определить пол человека, мы испытываем дискомфорт. Таким образом, знание пола
человека позволяет нам думать, что этого достаточно нам для предвидения его других характеристик. Этот набор убеждений, или гендерных стереотипов, играет важнейшую роль в восприятии себя и других.
Гендерный стереотип – это набор убеждений в том, что значит быть мужчиной или женщиной. Гендерные стереотипы включают в себя информацию о том, как выглядит человек физически, о его/ее занятиях, социальных отношениях. Простое знание, что твой собеседник женщина, сразу формирует представление, что у нее будет мягкий голос, что она будет слабой, зависимой и эмоциональной, а ее работа будет связана с заботой о других. Стереотипы выражают характеристики ожидаемого поведения мужчины и женщины. Если мужчина или женщина слишком отходят от этих ожиданий, то их поведение может восприниматься негативно и осуждаться. Например, агрессивная женщина прослывет стервой.

Если раскручивать спираль гендерных стереотипов дальше, то нельзя не заметить, что характеристики, которые общественное сознание связывает с «мужским», ценятся в обществе больше, тем те, которые ассоциируются «женским»: быть сильным, независимым, рисковым лучше, чем слабой и ведомой. Однако по мере того, как женщины добиваются успехов в публичной сфере, более ценными становятся их женские качества: сопереживание, тактичность воспринимаются теперь более позитивно, чем в прошлом.

В этом тексте я предлагаю рассмотреть, как происходит передача гендерных стереотипов ребенку, прежде всего девочке.

При рождении ребенка первый вопрос, который задается родителями и окружающими: «Кто это – мальчик или девочка?» Последующее поведение взрослых зависит от ответа на него. Девочек одевают в розовое, их комнаты декорируют в пастельных тонах. Для мальчиков выбирают голубое, а их комнаты красят в яркие тона. С первых минут жизни дети начинают жить в мире, поделенном по признаку пола, поскольку у родителей различные представления и ожидания относительно того, какие черты характера, привычки, увлечения, вкусы должны быть воспитаны и привиты их дочерям и сыновьям.

Девочки представляются более мягкими и уязвимыми по сравнению с мальчиками (считается, что они больше плачут) и более заинтересованными в социальных контактах. И сами родители, согласно проведенным исследованиям, намерены напряженно трудиться над тем, чтобы вовлечь девочку в социальные взаимоотношения, в которых она будет ярко выражать свои эмоции.

При интерпретации этих данных наиболее сложным является вопрос о том, кто на кого влияет. Воспитывают ли родители своих детей по-разному, руководствуясь принятыми представлениями о «мужском» и «женском», или в своем поведении они идут за действительными различиями между детьми разного пола.

Поведение мужчин и женщин обусловлено комплексом различных факторов, основными из которых являются те, что относятся к собственному пониманию себя, различных моделей поведения, привитых им в детстве родителями или окружением. Для выяснения того, насколько различия в поведении мальчиков и девочек обусловлены воспитанием, было проведено немало исследований. Например, исследование Кац и Залк было посвящено тому, как взрослые взаимодействуют с ребенком, не зная его пола. Им было предложено пообщаться с одним и тем же трехмесячным ребенком, одетым в желтое.

Одной трети испытумых сказали, что ребенок – мальчик, другой трети, что девочка, остальным не дали никакой информации о поле ребенка (в действительности ребенок был девочкой). В течение трех минут испытуемые должны были играть с ребенком, для чего им были предложены: гендерно нейтральная игрушка – кольцо, девичья игрушка – кукла, мужская игрушка – мячик. В результате если испытуемому было сказано, что ребенок является девочкой, то для взаимодействия с ней выбиралась кукла; если испытуемые считали, что ребенок – мальчик, то они скорее выбирали гендерно нейтральную игрушку или мячик. В ситуации, когда пол ребенка не был определен экспериментатором, испытуемые-женщины легко общались с ребенком, в то время как мужчины испытывали затруднения, вызванные, возможно, дискомфортом взаимодействия с ребенком неопределенного пола.

На какой-то момент испытуемые спонтанно решали, какого пола этот ребенок, чаще всего базируясь на физических характеристиках. Например, некоторые решали, что ребенок – мальчик, так как у него нет волос, а другие – что это девочка, из-за ее хрупкости и мягкости.

Таким образом, когда родители «видят» половые различия в детях, вполне вероятно, что они их видят только потому, что ожидают увидеть. По этой же причине одно и то же поведение ребенка по-разному будет интерпретироваться окружающими в зависимости от его пола. Другими словами, взрослые, являясь носителями гендерных представлений, воспринимают и реагируют на поведение детей в соответствии с ними. Многие из этих стереотипов удается выявить только во время эксперимента, поскольку в повседневной жизни они воспринимаются как «естественное» поведение.

Например, существует представление о том, что мы ведем себя одинаково с людьми разного пола. Однако это не так. В качестве доказательства можно провести эксперимент, в котором испытуемым предлагали проранжировать характеристики, присущие, с их точки зрения, мальчикам или девочкам. Результаты распределения этих качеств не выявили значительных отклонений в ту или иную сторону. Однако, когда испытуемым предложили перейти от абстрактных мальчика и девочки к конкретному ребенку и поговорить с ним, стали очевидны различия в коммуникации взрослых с детьми разного пола. При общении с девочкой проявляется больше эмоциональности, более разнообразны интонации голоса, стимулируются темы, связанные с межличностным взаимодействием, в то время как, общаясь с мальчиками, взрослые больше жестикулируют, акцентируют темы деятельности и силовых решений.

Таким образом, очевидно, что, даже не замечая этого, взрослые по-разному взаимодействуют с детьми разного пола и учат их такому стилю взаимоотношений. Когда же сами дети начинают верить, что девочки мягкие и заботливые, а мальчики сильные и агрессивные? Около двух лет вместе с осознанием пола и связанных с ним моделей поведения. Но более интересно то, что между тремя и шестью годами у детей гендерные стереотипы более сильны и они верят в их истинность. Содержание и структура гендерных стереотипов у детей такая же, как у взрослых. Причем на социализацию детей влияют не только взрослые, но и ровесники. Их критики и неодобрения ровесников часто бывает достаточно для того, чтобы заставить ребенка изменить свое поведение таким образом, чтобы оно удовлетворяло социальным ожиданиям.

Существует две основные причины, по которым мы пытаемся следовать гендерным ожиданиям: нормативное и информационное давление. Исследование Мартин показало, что несоответствующее гендерной роли поведение мальчиков вредит их популярности. Родители негативно реагируют на игры своих детей, которые, по их убеждениям, характерны для противоположного пола. «Наказание», осуждение за несоблюдение норм может последовать незамедлительно.

Помимо семьи и окружения ровесников школа и СМИ являются мощными каналами социализации и, следовательно, источниками формирования гендерных стереотипов. В 1984 г. исследователи Коллинз, Инголдсби и Дельман проанализировали детские книги. В результате было обнаружено, что хотя за последние годы количество женских ролей в них возросло, тем не менее мужские характеры значительно преобладали над женскими.

Лидирующие позиции героини занимали только в нескольких книгах, в основном же гендерные роли описывались согласно традиционным представлениям. В связи с изучением детской литературы как одного из каналов передачи гендерных стереотипов экспериментальным путем была выявлена еще одна значимая деталь. Родителям было предложено рассказать историю по книге, состоящей из картинок, где не был указан пол медведей, но было известно, что они большие (что могло быть проинтерпретировано как «родители») и маленькие («дети»).

Сочиняя для своего ребенка сказку по этим картинкам, 62% матерей сказали, что большие медведи – мужского пола. И только 16% рассказчиц посчитали их принадлежащими к женскому полу. Однако медведей относили к женскому полу, если они присматривали за маленькими. Слушая эти истории, дети также получают информацию о гендерных ролях, принятых в обществе.

Школа и учителя являются универсальными носителями традиционных для общества представлений о роли и месте мужчин и женщин в обществе. Через учебники, педагогическое общение и традиционную систему воспитания школа воспроизводит и мультиплицирует гендерные стереотипы, многие из которых не соответствуют реальности изменяющегося мира, становятся препятствием для развития общества.

Исследования, проведенные в школах страны Американской ассоциацией университетских женщин, показали, что мальчики в пять раз чаще по сравнению с девочками удостаиваются внимания учителей, их в восемь раз чаще вызывают к доске. В результате уже вне стен школы мальчики чувствуют себя более уверенными и способными.

Исследования также показывают, что именно в возрасте 9–14 лет девочки с наибольшей вероятностью могут потерять уверенность в себе и представление о собственной ценности. Они становятся физически менее активными, начинают хуже учиться, пренебрежительно относятся к собственным интересам и потребностям.

Зачастую это является следствием соответствующей социализации девочек. Так, до сих пор в обществе силен стереотип, что девочке нет смысла получать хорошее образование, ибо она все равно выйдет замуж, родит детей и не сможет его использовать. Но даже если девушка и получает желанное образование, то далеко не все выпускницы реализуют полученные знания, достигают успехов в выбранной профессии, так как, не имея эмоциональной и практической поддержки и помощи в семье, с рождением детей вынуждены оставить профессию и заниматься только домашними делами.

В вопросах, связанных с образованием, нельзя забывать о том, на какое именно образование ориентируют девочек родители. Так, часто к «подходящим для женщин профессиям» относят те, которые предоставляют возможности и время для воспитания детей и выполнения домашней работы. Это косвенно может свидетельствовать о том, что родители не надеются, что их дочери в выполнении домашних обязанностей будет помогать муж, а, значит, ей придется и нести груз забот о семье, и работать вне дома. Вместе с тем, по свидетельствам многих мужчин, сами матери часто не готовят своих сыновей к тому, что в будущем они должны наравне с женой участвовать в выполнении домашних обязанностей.

Если обратиться к телевидению и говорить о мультипликационных фильмах, адресованных прежде всего детской аудитории, то в большинстве из них женские персонажи вообще отсутствуют. А образы женщин на телевидении по-прежнему отвечают патриархатным стереотипам. Женщины представлены молодыми, сексуальными, уязвимыми, интересующимися семьей и домом; они реже являются центральными фигурами сюжета.

На формирование гендерных стереотипов более всего влияет телевидение. В исследовании Морган было обнаружено, что дети, которые часто смотрят телевизор, больше стремятся к гендерно-стереотипным занятиям и их взгляды на гендерные роли более устойчивы. Поскольку информационный мир детей достаточно ограничен, то те из них, кто часто и много смотрят телепрограммы, могут воспринимать телевидение как репрезентацию социальной реальности и принимать гендерно-стереотипную информацию как полностью соответствующую действительности.

Отсутствие информации и примеров успешных карьер женщин обуславливает распространенность негативных позиций самих девочек: «я не могу быть успешной в этой области, поскольку ни одна женщина до меня не была в ней успешной». Поэтому новые учебники, книги по истории и вообще детские книжки должны описывать не только успешных мужчин, но и женщин, репрезентировать женщин как сильных и независимых людей, достигших успеха.

Пока же мальчики и девочки социализируются по-разному. Тексты, визуальные и вербальные, взаимодействующие между собой и создающие определенный дискурс, в который вовлечены семья, школа, СМИ, продолжают быть очень негибкими и репрезентируют разные установки допустимого поведения для девочек и мальчиков.

Но известны примеры иной гендерной социализации. Так, «движение Швейцарских скаутов» успешно реализует программу раздельных летних лагерей для девочек и мальчиков. В лагере девочки вынуждены распределить между собой все роли: и хозяйственные, и управленческие. У них нет возможности выбрать лидером мальчика. Как ни парадоксально, но тяжелее всего в таких лагерях девочки выбирают коллег на ответственные должности. Они сами не отваживаются взяться за такую работу и говорят, что мальчик справился бы с такой работой лучше.

Но в результате получают наконец возможность попрактиковаться без боязни совершить ошибку. Многие девочки, освоившие эту программу, стали политиками и бизнес-леди, поскольку научились проявлять себя; они знают свои способности и возможности, могут управлять и уверены в себе.

Социализация девочек возможна и в семье. Так, Джулия Кромвелл описывает собственную историю успешной карьеры, в основе которой, по ее мнению, лежит то, что она следовала ролевой модели своего отца, который, воспитывая ее, никогда не делал акцент на ее пол. В семье она была единственным ребенком, и, на взгляд отца, не было ни одного вида недоступной ей деятельности. Единственное, чего он требовал, – это обязательное достижение намеченных ею целей.

Таким образом, наиболее важной и одновременно сложной задачей является изменение традиционного мнения о женщине и отношения к ней, согласно которым женщина остается дома, а мужчина зарабатывает деньги. По закону мужчина и женщина имеют равные права. Гендер – это только социальная норма, которой мы вынуждены следовать ввиду нормативного и информационного давления.

Женщины и мужчины выполняют различные социальные роли, и считается, что они обусловлены половыми различиями между ними. Такая позиция порождает всю систему воспитания и образования, которая нацелена на социализацию согласно социально ожидаемым гендерным ролям. Но ситуация может быть изменена, если мы поймем, что вовсе не традиционные гендерные роли наиболее полно удовлетворяют потребностям общества и отличия потому не столь велики, а скорее обусловлены социализацией, чем биологическими различиями.

«Женская солидарность», Минск 2002