Надежда Хренкова в фильме Якова Каждана "Дохлая кошка" (2008)
На прошлой неделе мы – кураторы Елизавета Бабенко (Центр Визуальной культуры, Феминистична Офензива, Киев) и Надя Плунгян (Государственный институт искусствознания, Московская Феминистская группа, Москва) в процессе работы над совместным проектом получили от преподавательницы РГГУ и куратора Оксаны Саркисян электронные письма с просьбой поделиться информацией о молодом феминистском перформансе и видеоарте. Полученные от нас материалы позволили бы О. Саркисян, не предпринимая самостоятельных усилий по работе с феминистскими художницами, выступить на конференции в Эстонии в качестве эксперта по российской феминистской арт-сцене 2010-х годов.
Исследовательница московского концептуализма, Оксана Саркисян в 2010 году приняла участие в проекте Натальи Каменецкой «Zen d’Art: гендерная история искусства на постсоветском пространстве» (кураторская работа, составление каталога). При этом после открытия выставки О. Саркисян ярко запомнилась своими консервативными и антифеминистскими высказываниями в прессе: «Сейчас сторонницы женского движения не настаивают на абсолютном равноправии: оно достигнуто на законодательном уровне”, «Женское искусство в России никогда не пропагандировало феминизм», «[Cексизм] не является такой уж серьезной проблемой, как многие считают. Кому-то нравится быть “слабым” полом, кому-то нет; кто-то предпочитает трансгендер — сочетание и мужских, и женских черт… Это, так сказать, строго индивидуально».
В следующем, 2011 году О. Саркисян выступила как научный руководитель диплома Надежды Хренковой «Проблема телесности в перформансах Марины Абрамович» (РГГУ, факультет истории искусств, специальность 031501 «Искусствоведение»). Отметим, что Н. Хренкова на протяжении 10 лет параллельно изучала искусство современного танца и перформанса, училась на мастер-классах в Москве и Вене, а затем взяла в РГГУ академический отпуск и поступила на отделение танца и перформанса в Колледже Северной Карелии в Финляндии. Вернувшись после перерыва, Н. Хренкова решила написать диплом о телесности у Абрамович, что поначалу встретило благожелательную позицию Оксаны Саркисян, но первые же тексты дипломницы были подвергнуты разрушительной и малограмотной критике. Чтобы не быть голословными, мы прилагаем к письму серию скриншотов с правками научного руководителя (1, 2, 3, 4, 5, 6).
К маю Н. Хренкова как студентка была дезориентирована и подавлена: любые инициативы саркастически высмеивались ее руководителем, достоинства работы, объем прочитанной и переведенной литературы не принимались во внимание. Замысел Н. Хренковой взглянуть на работу Марины Абрамович сквозь собственную оптику художника-перформера встретил у О. Саркисян однозначное неприятие. В результате Н. Хренкова была вынуждена искать консультации на стороне и дорабатывать диплом без участия руководителя. Несмотря на положительные отзывы обоих оппонентов, Саркисян успешно настояла на оценке «3» и в дальнейшем избегала встреч с дипломницей. Вскоре после этого Оксана Саркисян грубо нарушила личные границы Надежды Хренковой, потребовав у нее помощи в налаживании своих личных контактов в мире перформанса и современного танца. Дипломница не имела сил отказаться.
Надежда Хренкова принадлежит к широкому спектру феминистских художниц нашего поколения, работающих в области перформанса и/или видеоарта. Как практикующие кураторы, мы обе не считаем нормой кураторской этики унижение художников с академических позиций и дискриминацию художников по возрасту и уровню образования.
Оксана Саркисян предполагает не просто пользоваться плодами труда молодых феминисток, которых она обесценивает, но и отчитываться их работами на зарубежных конференциях, создавая себе репутацию знатока нового феминистского искусства.
Публичное отрицание значимости феминизма как политического движения, патронатное и уничижительное отношение к действующим молодым художницам и системное злоупотребление академическим статусом ставят под вопрос компетентность Оксаны Саркисян как исследовательницы феминистского искусства и не вызывают дальнейшего желания сотрудничать с ней.
Елизавета БАБЕНКО, Надя ПЛУНГЯН
Марина Абрамович. ААА-ААА, 1978
Надежда Хренкова в фильме Якова Каждана "Дохлая кошка" (2008)
Надежда Хренкова, художница, исследователь перформанса, феминистка:
На протяжении многих лет я училась в РГГУ, сначала на факультете технотронных архивов Историко-архивного института, потом на факультете истории искусства РГГУ. Так как я долго не могла закончить курс и у меня не было ясности и вдохновения в процессе обучения, среди преподавателей кафедры искусствоведения я считалась слабой студенткой без особых перспектив. В этой связи моя попытка написать диплом, ссылаясь на профессиональный художественный опыт, после пятилетнего перерыва была настоящим вызовом системе. (Не закончив последний год в РГГУ, я поступила на отделение танца и перформанса Колледжа Северной Карелии в Финлядии, и после пятилетнего перерыва пришла в РГГУ с целью закончить обучение на факультете истории искусства).
С Оксаной Саркисян мы учились вместе один год еще до моей учебы в Финляндии и сохранили поверхностные приятельские отношения. Размышляя о том, кто бы мог быть моим руководителем дипломной работы, я не сомневалась, что буду писать у нее. Я предполагала, что человек, который занимается современным искусством, обладает гибким и открытым умом. Так как по-другому современное искусство понимать действительно трудно. Других специалистов в области современного искусства на кафедре искусствоведения РГГУ, кто мог бы курировать мою работу, я не знала.
Правки Оксаны Саркисян к диплому Нади Хренковой
О. Саркисян призналась, что мало знакома с вопросом телесности в контексте современного искусства и тем более искусства Марины Абрамович. Она выбрала более легкий путь кураторства дипломной работы слабой и бесперспективной, по ее мнению, студентки с сомнительной репутацией в профессиональном отношении. Пользуясь своей властью как научного руководителя, она решила публично подавить студенческую дипломную работу, повысив свой рейтинг в кругах конформистского сообщества искусствоведов.
Как исследователь искусства перформанса и связанных с ним гендерных вопросов, как действующая художница, которая работала над своим дипломом, ссылаясь на свой практический опыт, как перформер, я испытала публичное унижение во время защиты своей дипломной работы по причине невежества и грубого непрофессионализма научного руководителя. Это происшествие надолго подорвало во мне желание заниматься перформансом и его исследованием.
Именно такой подход к кураторству работ молодых художников и исследователей современного искусства, продемонстрированный в прошлом году на защите дипломных работ в РГГУ Оксаной Саркисян, может легко уничтожить чистую мотивацию студентов развивать искусство честным и открытым путем.
Ира Ролдугина, историк, феминистка, Московская Феминистская группа:
С научной экспертизой Оксаны Саркисян в области современного искусства я столкнулась два года назад, когда моя подруга Надя Хренкова выбрала ее своим научным руководителем. Стандарты современной академии мне хорошо знакомы – я готовлюсь к защите кандидатской диссертации по истории России, поэтому, получив первые правки Оксаны Саркисян к тексту, Надя обратилась ко мне за консультацией.
Комментарии Саркисян на полях и в теле рукописи диплома выявили две проблемы: во-первых, презрительно-насмешливое отношение к дипломнице, во-вторых, зашкаливающую некомпетентность Саркисян как наставника и ученого. Ее критика сводилась к размашистым вопросительным знакам и удивленным восклицаниям, по которым невозможно было судить о сути ее замечаний, но прекрасно читалось, что главное, с чем ей сложно примириться – феминистская проблематика творчества Марины Абрамович, вокруг которой Надя строила свой диплом.
Не углубляясь в мотивацию Саркисян (страх научного руководства над человеком, который поднимает «непрестижную» для современного академического искусствоведения тему, желание самоутвердиться за чужой счет), я посоветовала Наде оперативно найти научного консультанта, с которым можно довести работу до конца. Под руководством Нади Плунгян работа была дописана и представлена комиссии. Именно там разыгралась вторая часть марлезонского балета. Саркисян нарушила все мыслимые этические нормы, не просто не поддержав свою дипломницу, но сделав все, чтобы Надя Хренкова получила минимальный балл за оригинальную научную работу. Де факто главными претензиями, на которых с подачи Саркисян настаивали и другие члены комиссии, стало «неаккуратное оформление работы», де юре – выбранная проблематика, высмеянная членами комиссии по касательной. Это история о косности и глупости современной гуманитарной науки и о кризисе педагогики в высшей школе в целом, но это также история о подлости и непорядочности конкретного человека – Оксаны Саркисян.
Надежда Хренкова в фильме Якова Каждана "Дохлая кошка" (2008)
Елизавета Бабенко, культуролог, Феминистична Офензива, Центр визуальной культуры, Киев:
Оксана Саркисян, с которой я косвенно знакома, несколько дней назад обратилась (ненапрямую) ко мне, чтобы использовать для своего выступления на конференции в Эстонии материалы перформанса Кети Чухров «Афган-Кузьминки» и феминистской дискуссии вокруг него, состоявшихся в рамках Киевской биеннале современного искусства.
Как куратор, я организовала проведение этого события в киевской Малой галерее Арсенала, рассматривая поэму «Афган-Кузьминки» в феминистском контексте с целью ее соответствующего прочтения и критики с позиции (радикальной) феминистской теории и гендерных исследований. Для этого я инициировала открытую дискуссию при участии Кети Чухров (автор и перформер), эксперта по гендерным исследованиям Ольги Плахотник (Университет им.Каразина, Феминистична Офензива, ХЦГИ) и широкой аудитории.
Перформанс и дискуссия, в которой моей кураторской задачей было получить анализ конкретного произведения с точки зрения феминистской критики, были сняты на видео и смонтированы активистками Катериной Горностай и Оленкой Дмитрик. Смысл непрямого обращения Оксаны Саркисян состоял в том, чтобы получить видеоматериал, минуя меня и активистский состав инициативной группы участниц, и использовать его в своем выступлениии, касающемся феминистского искусства в России.
Я бы с радостью предоставила ей это видео для изучения и демонстрации, если бы, во-первых, она обратилась ко мне напрямую как к создателю контекстуальной базы события (искусство Кети Чухров не рассматривались до настоящего момента на постсоветском пространстве под углом феминистской критики), и во-вторых, если бы Оксану Саркисян не дискредитировали вышеприведенные свидетельства российских коллег-феминисток, которые, в отличие от нее, не имитируют свою причастность к российскому феминистскому движению, стараясь лишь заработать на относительно неконкурентной и свободной зоне арт-системы символический капитал, а в действительности принадлежат к сфере феминисткого искусства и борются за феминистские ценности в нашем обществе.
Прекрасная статья! Спасибо.
Поздравляю!
Скрины дипломной работы произвели удручающее впечатление: очень много грубых ошибок. Антифеминистская позиция руководительницы, конечно, не импонирует, но у меня создалось впечатление, что ученица не готова признать свою некомпетентность и, простите, валит с больной головы на здоровую.
А вы, читая, понимали, что выделенное красным – правки Оксаны Саркисян?
Как кандидат искусствоведения, я нашла работу достаточно компетентной. Она заслуживала если не отличной оценки, то по крайней мере оценки «хорошо».
Известный историк культуры Оксана Гавришина, доцент смежной кафедры РГГУ, в своей рецензии на диплом высказала такое же мнение.
В приведенных фрагментах ничего некомпетентного не вижу тем более.
более того, лично я еще вижу владение специализированными работами зарубежных коллег (тело и татуировки, проговаривание контекста, выделение основных понятий, которые требуют уточнений). стиль написания и постановка задач в приведенных фрагментах показывают, что студентка освоила и западную методологию, и историографию вопроса.
Я художник по призванию, занимаюсь гендерной политологией по образованию. Знакома с творчеством Марины Абрамович, с историей ее перфомансов. Это действително феноменалный художник современности. Тема интереснейшая.Сочуствую автору диплома. Даже как то странно, что в таком ВУЗе как РГГУ такое возможно. Но наверное причина в неправильном выборе научного руководителя. Надеюсь и верю в то, что все придет на круги своя.А нельзя ли поменять руководителя? Желаю удачи.
«у меня создалось впечатление, что ученица не готова признать свою некомпетентность и, простите, валит с больной головы на здоровую»
что именно валит? дипломница у вас оказывается ответственной за то, что замечания руководительницы малограмотны и высказаны презрительным тоном?
Большое спасибо.
1) Правки Саркисян. То, что вы их выложили и сделали доступными для критического анализа феминисток, я воспринимаю как революцию. Вытащить наружу насилие, о котором все знают и все молчат. Это как записать на диктофон все, что среднестатические родители говорят ребенку, все эти «отдам дяде милиционеру», «нет детских прав», «я тебя кормлю только из жалости», и разобрать. Уровень рефлексии и сознания, что вообще она пишет, в правках Саркисян такой же. Ей явно и в голову не приходило, что ее правки вообще можно рассматривать как объект критики и анализа. Конечно, это черта системы. Наша деканша тоже абсолютно не думала, что говорит студентам. И множество других преподавателей, которые называли студентов дебилами, шутили про их личную жизнь и внешность и по пол-лекции излагали свои взгляды на посторонние предметы в полной уверенности, что имеют на это право.
Правки – такое жуткое сочетание невежества и наглости, что я вспомнила фильм «Матильда», где отец говорит дочери: «я взрослый, ты маленькая, я умный, ты тупая, понятно?».
То, что Саркисян абсолютно ничего не стесняется, видно из таких слов, как «блин» и обращения на ты. Даже если предположить, что Наде Хренковой Саркисян позволяла тоже обращаться к ней на ты, в правках к научной работе это выглядит чудовищно.
Вообще в правках заметно, что как только Надя увлекается родившейся мыслью, у научной рукодовительницы «срабатывает сыскной механизм» и она быстро бежит задавить эту мысль, неважно чем: хоть набором вопросительных знаков и парой слов, из которых становится ясно, что она даже не попробовала понять написанное, прежде чем критиковать его.
2) Высказывание Надежды Хренковой.
«Так как я долго не могла закончить курс и у меня не было ясности и вдохновения в процессе обучения, среди преподавателей кафедры искусствоведения я считалась слабой студенткой без особых перспектив. В этой связи моя попытка написать диплом, ссылаясь на профессиональный художественный опыт, после пятилетнего перерыва была настоящим вызовом системе. »
Этот абзац потряс схожестью с моим опытом и ощущениями. Когда твоя задавленность, депрессия или травля коллектива ведет к потере интереса и трудностям с тем, чтобы высказываться, а преподаватели счастливы поставить на тебе клеймо «ленивая», «ничем не интересующаяся»(как будто это твоя вина и порок), «не блистающая умом». А как только ты все-таки набираешься сил для высказывания в этом поле, тебе недвусмысленно заявляют «ну троечку поставлю, тебе же хватит, ты не отличница». И любые твои слова, как бы грамотны и профессиональны они ни были, вообще не бывают услышаны, преподаватель думает «если бы она действительно была умной, в зачетке стояли бы пятерки, следовательно, она говорит глупости», и начинает долго безосновательно придираться к каждому слову, понимая, что сам факт его придирок не даст комиссии поставить тебе высокую оценку. Очень здорово, что Надя Хренкова все-таки написала работу так, как хотела, хотя многие бы плюнули и стали машинально выполнять указания руководительницы. Думаю, эта тройка ценнее большинства пятерок, которые ставят за умение правильно угадывать настроение оценивающих.
Я рада, что Надя смогла получить поддержку феминисток и что история непрофессионализма и злоупотребления властью Саркисян вылезла на поверхность. Хочу еще раз сказать спасибо Наде Хренковой, Наде Плунгян, Ире Ролдугиной и Лизе Бабенко.
P.S. Интересно, как те, кто в обсуждении здесь и в Феминистках говорит, что дело не в насилии, а в плохо написанной работе, игнорируют ту часть истории, которую рассказала Бабенко – про попытку Саркисян, ничего не сделав, заработать статус знатока феминистского искусства.
Дорогие девушки, я действительно тронута и польщена вашим вниманием. рада что моя скромная как мне казалось фигура феминистки и куратора вызывает у вас столь объемные пассажи. считаю своим долгом ответить на некоторые из них. На некоторые, поскольку пишу сразу после быстрого прочтения текста и что-то наверняка пропущу. Итак.
Вас видимо заинтриговала моя работа по сбору материалов феминистского видео арта. Рассказываю. Я действительно готовлюсь к докладу и написала всем знакомым мне молодым художницам (а не только вам Надя) письма с подобным вопросом. Вам, поскольку видела ваш жж и мне показалось что вы пишите картины, стихи, в общем творите. Поэтому я и поинтересовалась у вас насчет видео. Я вообще пытаюсь никого не обижать и не забывать несмотря на теоретические разногласия. Позиции у всех разные, но это и интересно в дискуссии (на мой взгляд). Письма я кстати от вас не получила. Было очень грустно. Но да ладно. Жаль что вы так воинственно настроены и считаете что я вашими усилиями хотела как-то там продвинуться. Я кстати последнее время сама много работаю, веду переписку, анализирую работы, встречаюсь с художницами. Нормальная кураторская работа. Что касается Е Бабенко, то спешу ее обрадовать: видео я у Кети Чухров еще не взяла. Мы с ней переписывались и один раз разговаривали по телефону. Для тех кто не в курсе Кети – автор и исполнитель перформанска «Афган Кузьминки» о котором идет речь. Очень хорошая поэиа, которую я читала как текст и присутствовала на выступлении Кети в клубе ПИРОГИ в Москве года два назад. Я вот я ей позвонила и сказала что хочу его показать. Кети сказала что у нее есть две записи и что ей больше нравиться тот вариант перформанса, что был в Киеве. Насколько я понимаю Кети поставила вас Е. Баьенко в известность о том что хочет предоставить мне видео. Я честно говоря считаю что это право художника. ну и все с вами договоренности по поводу авторских прав – это тоже ваша организация с художником должна выяснять а не со мной. Не впутывайте меня пожалуйста. Если вы считаете что видео принадлежит вашей институции, я возьму другую запись. Ничего страшного тут не вижу. Но еще раз подчеркну что считаю действия вашей институции по отношению к художнику не очень цивилизованными. Не хотелось бы никого учить, но достаточно было бы соглосовать с художником (или художницей, если вам так больше нравиться) авторские права и внести тех кто снимал и место где снималось в титры.
Теперь о Наде. Я не смотрела ссылки на выложенные вами в сеть материалы вашей диссертации с моими правками, но замечу что вы сделали это не поставив меня в известность. Также вы и к декану ф-та истории искусства РГГУ ходили на меня жаловаться лично мне не высказав никаких претензий. По-моему вы здесь неправы. Опять же не хотелось бы никого учить и читать морали, но на мой взгляд это не этично. Нужно ставить в известность в первую очередь человека к которому вы предъявляете претензии а уж потом писать открытые письма. Мей у вас мой есть. Но ссылку на этот материал я получила не от тех кто написал это письмо, а от своих коллег.
Ну и пару слов о дипломной работе и моих правках. Я ставлю вопросы, как вы заметили и не предлагаю вам ответов поскольку надеюсь что мои вопросы заставят вас задуматься и самой определить свою позицию в тех местах где это необходимо. Моя основная претензия к вашей работе в отсутствии анализа и критической мысли. Вы пишите что пытаетесь выработать свой теоретический метод через телесный опыт перформансиста. Очень любопытно. Но получается у вас просто житие Абрамович, написанное с придыханием восхищенного адепта. Вы прочли книжки на английском языке и пересказали их на русском. Вы неправильно строите предложения, извините, я не редактор, а научный руководитель, но вынуждена поправлять вас. Вы не очень владеете профессиональной терминологией и тут проявляете неграмотность – я вам это ставлю на вид. Если вы с чем то не согласны – сформулируйте, напишите, спорте со мной, цитируя, а не вывешивая недописанные материалы своей собственной работы и мои (вполне приватные) замечания. Я сожалею, что отнеслась к вам по-дружески и использовала не академический стиль диалога, а доверительно частный. очень жалею об этом.
Итак, подведу итог. Громкое название этого материала не соответствует его содержанию. И на мой взгляд само является не этичным. Вы девушки пытаетесь консолидироваться на образе врага. Если бы вам это действительно помогла я была бы не против взять на себя эту роль, но здесь какие-то личные обиды и несостоятельные амбиции. Держите меня в курсе дальнейшей переписке, хотя у меня сейчас не так много времени, постараюсь посильно отвечать
оксана саркисян
да и еще. тут все типа беспокоятся относительно моей феминистской позиции – предлагайте тему дискуссии. с радостью выскажусь на интересующие вас вопросы. не надо строить догадки о моей позиции (если она вас так интересует) на основе тех вопросов и комментариев которые я написала с трех ночи до шести утра по поводу данной работы за несколько дней до защите в состоянии цейтнота.
Оксана, ссылку вы получили на рассылку Что делать – я специально вывесила.
авторские права выясняются не только с художником, а с вами, если вы – куратор и вам нужны какие то материалы. Кети не сообщила мне, что они нужны ей, а сообщила, что нужны вам. материалы авторизованы, подписаны режиссером и выложены в сеть, между прочим, она в курсе.
все остальное – милое оправдание вашего насильственного и непрофессионального поведения к студентке и т.д., будто бы вы не были в известности. смешно. вроде, для того, чтобы мне пойти и организовать антипутинскую акцию протеста, нужно звонить путину и ставить его в известность. иначе – это неэтично.